Владимир Миронов:
— У нас было три выхода. Первый — найти нетоксичное парамагнитное вещество, однако все коммерческие варианты оказались токсичными.
Далее мы поехали туда, где работал Андрей Гейм: по условиям гранта нам дали 40 часов работы с магнитами. Это дорогой процесс, потому что один день работы магнита требует столько же энергии, сколько необходимо для освещения всего города Неймегена. На третий день мы добились успеха: удалось снизить концентрацию гадолиния в 100 раз, то есть он стал практически нетоксичным.
А потом появилась идея слетать в космос, чтобы воспроизвести эти условия там, и мы начали подготовку эксперимента в рамках частно-государственного партнерства.