Башкирский язык

Борис Орехов:

— Начиная с 20-х годов ХХ века осуществлялся процесс башкирского нациестроительства. Башкирам вследствие некоторых геополитических соображений дают собственную автономию, эта автономия имеет государственный статус. У них появляется своя администрация, возникает необходимость в обособлении по многим параметрам, в том числе и по языковому, возникает свой литературный язык. Поэтому сейчас, спустя век работы над созданием собственного литературного языка, для башкир ход мысли, что они не являются отдельным народом, безусловно, оскорбительный.

Сергей Сай:

— Вопрос о разделении языков, в том числе татарского и башкирского, почти неизбежно требует уточняющего вопроса: а что называть отдельным языком? Это очень большая проблема, которой посвящено значительное количество литературы.

Надо учитывать социолингвистический аспект. Национальный состав Башкортостана по переписи 2010 года: 36% — русские; башкиры — 39,5%; татары — 25,4%. И если вы приедете в деревню в западном Башкортостане, то, скорее всего, в этой деревне часть населения будет татарами.

Есть и чисто лингвистическая проблема: даже те, кто считает себя башкирами, говорят не на одном языке, а на разных диалектах. Условно говоря, в местах, где больше татар, в речи носителей башкирского языка будет больше черт татарского языка.

Однако в общем и целом, если применять стандартные мерила разделения языков и диалектов к башкирскому и татарскому, то, да, определенно можно сказать, что это два разных языка.

Башкирский язык — Башҡорт телe

Этнический язык башкир. Башкирским также владеют татары (об этом заявили более 130 тыс. представителей этноса), русские (20 тыс.), чуваши (6 тыс.), а кроме того, марийцы, удмурты, казахи и узбеки.

Алтайская макросемья 6 > Тюркская семья > Кыпчакская группа7 > Поволжско-кыпчакская (кыпчакско-булгарская) подгруппа > Башкирский язык

Башкирский язык — один из самых распространенных в России. По данным переписи населения 2010 года, на нем говорили 1,15 млн человек, из них 977 тыс. — башкиры. 8 Подавляющее число носителей башкирского (931 тыс. человек) живут в Башкортостане. Также носители башкирского есть в Татарстане, Челябинской, Оренбургской, Тюменской, Свердловской, Курганской областях, Пермском крае, Удмуртской республике, ХМАО, ЯНАО.

Хотя на башкирском языке говорят более миллиона человек, число его носителей значительно сократилось с предпоследней переписи населения, прошедшей в 2002 году: тогда о том, что они владеют башкирским, заявили свыше 1,37 млн человек, то есть на 220 тыс. человек больше, чем в 2010 году.9 По данным ЮНЕСКО, башкирский относится к уязвимым (vulnerable) языкам.10

  Башкирский наравне с русским — государственный язык Республики Башкортостан. Изучается в начальной и средней школе, вузах. В 2018 году был принят федеральный закон о родных языках: их изучение остается обязательным в школе, но родители ребенка могут выбрать, какой язык является его родным.11 Если в качестве родного выбран русский, то ребенку не будут преподавать в школе государственные языки республик, в том числе башкирский, — таким образом, их изучение перестало быть обязательным.

На башкирском языке выходит литература, ведутся исследования, издаются СМИ.

Борис Орехов:

— Наличие звуков һ, ҙ, ҫ дает почву для ненаучных спекуляций на тему того, что башкирский не тюркский язык — раз там есть такие звуки, которые не встречаются в тюркских, но встречаются в иранских языках. Иранские языки — индоевропейские, здесь включается политика: может быть, башкиры особенные среди тюрков, как-то ближе к европейцам.

Борис Орехов:

— Чтобы обозначить реалии, которые раньше отсутствовали в языковом пространстве, в башкирском предпочитают слова, непохожие на русские. Например, «аптека» по-башкирски — дарыухана (персидское заимствование). Но при этом отдельные аптечные пункты называют просто — аптека пункты, все слова заимствованы из русского. Это значит, что в принципе допустимо сказать и просто «аптека», но желание особости требует и особых слов.

Гульназ Ягафарова:

— Как показало наше исследование,15 в башкирском языке одним из принципов номинации является звукоподражание. Характерные примеры можно найти, например, среди названий птиц. Есть такая птица — полевой конек. По-башкирски она называется деүет, потому что издает звуки: «деүет-деүет». По такому же принципу названы коростель (тартай), кукушка (кәкүк), ворона (kарға), индюк (күркә).

Некоторые названия даны по тому, как человек слышит. Например, есть птичка серая славка, ее официальное название — һоро килейек, а в диалектах ее называют шәғүрәкәй. Почему? Потому что башкирам казалось, что она свистит: Шәғүрәкәй, килеп кит, килеп кит, то есть «Шагура, приходи, приходи». Или певчий дрозд — сафураҡай. Его трель похожа на слова: Сафураҡай, Сафураҡай, көйләй-көйләй сәй ҡой, сәй ҡой, то есть буквально: «Сафура, Сафура, налей чаю, налей чаю», из-за этого птицу так и назвали.

Мы исследовали16 около трех тысяч наименований, относящихся к флоре, и выяснили, что в номинации прослеживаются следующие принципы. Функциональный принцип (выявлен в 12,8% фитонимов) — указывает на то, для чего используется то или иное растение. Относительный принцип номинации (24% названий растений) — по тому, к чему относится название, например «волчья ягода». Самым частым принципом оказалась признаковость (61,9%), то есть башкиры в растениях в первую очередь замечают именно внешнюю сторону. А звукоизобразительность самым редким — составляет только 0,5% в названиях растений. Например, шартый — это лесная земляника: звук, когда ее рвешь, трактуется как «шарт».

Народ очень бережно относится к слову и старается заложить в него максимум информации. Например, чтобы указать на несъедобность растения, добавляют слово эт («собака»), в результате образуются названия ядовитых растений: эт емеше («волчье лыко») и эт үләне («безвременник осенний»).

Сергей Сай:

— В башкирском интересным образом компонуются значения, когда говорят о перемещении в пространстве. На русском мы можем сказать: «Мальчик перебежал через дорогу» — приставка «пере-» означает наличие некоторого препятствия, его преодоление. То есть пространственные префиксы фактически берут на себя отдельные компоненты смысла (сравним «перебежал», «выбежал», «забежал»). Башкирский устроен иначе: там эти смыслы разделяются между несколькими глаголами, и каждый из них отвечает за свой компонент. Предложение вроде «Бабушка сходила за водой» в башкирском будет звучать приблизительно как «Бабушка воду уйдя взяв пришла». Одно слово раскладывается на цепочку, включающую в себя даже не две, а три глагольных словоформы, которые как бы нанизываются друг на друга.

Нельзя не отметить, что, когда я это описываю, я отчасти демонстрирую русскоцентричный подход. Когда я говорю «раскладывают», что я думаю? Что правильнее сказать «принести». А носитель башкирского языка, наоборот, скажет, что «принести» — это такой удивительный глагол, в котором соединены разные смыслы. Как если бы мы встретили язык, который бы объединял еще больше смыслов. Например, в нем был бы специальный глагол, который означал бы «съесть сосиску и выпить чаю». Теоретически это возможно, но нам бы показалось, что это очень странный язык, в котором зачем-то соединяются вещи, которые соединять не нужно.

Сергей Сай:

— Факторов, которые влияют на выбор формы глагола, довольно много. Один из них связан с одушевленностью: для неодушевленных имен категория числа не так важна, как для одушевленных. Например, если мы говорим: «Мальчики лежат на полу», то, скорее всего, знаем, что это за мальчики, почему они лежат на полу, и вряд ли грамматически «замнем» тот факт, что их больше одного. Если «на полу лежат камни», то их количество уже не так важно. Животные в этом смысле занимают промежуточное положение между людьми и предметами: конечно, они одушевленные, но если «овцы пасутся на лугу», то для рассказчика они предстают как некая «нерасчлененная масса», отара.

Гульназ Ягафарова:

— В башкирском языке есть пословица Изгелек эшлә лә диңгеҙгә һал — балыҡ күрер, балыҡ күрмәһә — халыҡ күрер («Сделай добро, положи в море — увидят рыбы, если рыбы не увидят — увидит народ»). Я задумалась: почему народ может увидеть то, чего не видят рыбы? Начала искать соответствие — и обнаружила, что в первоначальном виде пословица заканчивалась не на халыҡ күрер («увидит народ»), а на Халиҡ күрер («Бог увидит»). Одна буква, а смысл абсолютно меняется. Кстати, в первоначальном виде пословица сохранилась в турецком языке — он, понятно, атеистические времена не переживал.19 А у нас в советские годы значение слова Халиҡ просто было утеряно. И, скорее всего, по ошибке его заменили общепонятным халыҡ («народ»), хотя по смыслу и получилась какая-то нелепица.18

Советское влияние обнаруживается не только в пословицах. Существовало правило, согласно которому ни одно из 99 имен Аллаха не должно присваиваться детям — надо было обязательно использовать в имени частицы абд, габд или ҡол, то есть «слуга».20 Например, нельзя назвать ребенка Рахманом, так как это одно из имен Аллаха, можно Абдрахман, Габдрахман или Рахмангул, то есть «слуга Аллаха». В досоветское время это правило соблюдали, а в советские годы оно было утеряно, вследствие этого многих детей называли Рахман, Рахим и др.

Гульназ Ягафарова:

— Например, в сказке «Джигит, победивший шестиглавого дракона» у богатыря, главного героя, нет имени. Почему? Когда он приходит к дракону, тот признает в нем своего сына. Дракон говорит: «Мой ребенок вернулся». То есть, если у главного героя нет имени, мы сразу можем предположить, что он нечеловеческого происхождения.

Гульназ Ягафарова:

— Национально-самобытные черты начали проявляться в литературе XV–XVI веков в таких жанрах, как таварих, шежере, героический эпос и др. К XVI–XVIII векам башкирская рукописная литература стала вполне оформленной с дифференцированными жанрами и жанровыми формами. В XIX веке, особенно во второй его половине, наблюдается процесс слияния устной литературы с письменной, что наиболее яркое воплощение получает в произведениях представителей просветительской литературы Мифтахетдина Акмуллы, Мухаметсалима Уметбаева и Ризаитдина Фахретдинова.

Борис Орехов:

— Я изучил корпус из работ более чем ста башкирских поэтов (это десятки тысяч текстов) с помощью различных методов компьютерной лингвистики, чтобы понять, как на уровне механики устроена башкирская поэзия. Я ожидал, что русская поэтическая система оказала значительное влияние на башкирскую. Оказалось, что нет: башкирская поэтическая система остается своеобразной, непохожей на русскую — как в начале ХХ века, так и сейчас.

Мы привыкли, что поэзия — это нечто ритмизованное. В русском языке ритм создается с помощью ударений, но, если смотреть на более широкий контекст мировой поэзии, это не главный способ создания ритмичности.

Тюркские народы, испытавшие влияние арабо-персидской культуры, до ХХ века использовали довольно сложную, запутанную систему стихосложения, так называемый тюркский аруз. Она была основана на передаче долгих и кратких слогов, которые различают в арабском и персидском (но не в тюркских!) языках, с помощью закрытых и открытых слогов. Но с приходом ХХ века серьезно изменилась культурная парадигма. В советской культуре аруз ассоциировался с царской Россией, чем-то архаичным и со временем перестал использоваться. На смену ему пришла силлабическая система стихосложения, для которой длина строки — определяющий принцип.

Существует стереотип, что если мы имеем дело с силлабической поэзией, то все строки должны быть одинаковой длины (этот принцип действует во французской или польской поэзии). Но башкирская поэзия в этом отношении исключение. Например, одна из самых популярных стихотворных форм в башкирском — узун-кюй — предусматривает чередование строк длиной десять и девять слогов, кыска-кюй — чередование строк по восемь и семь слогов. Почти половина всей башкирской поэзии написана этими формами.

Есть интересный пример того, как башкирские поэты используют силлабическую систему. В стихотворении «Хакимлыҡта» поэт Назар цитирует Пушкина, начало «Руслана и Людмилы»: «Там русский дух… там Русью пахнет!» Но исходная пушкинская строка не укладывается по числу слогов, поэтому Назар перестраивает ее, вычеркивает одно слово:

Там русский дух, Русью пахнет

Был бар мөхитте баҫа.

Аҫтыртын ҡыҫым һәр саҡта

Дуҫлыҡ артына боҫа.27