Корякский язык

Корякский язык — Чав’чывэн йилыйил / Чав’чываелыел

Этнический язык коряков

Чукотско-корякская семья — Корякский язык

По данным переписи 2010 года, из 7953 этнических коряков 1665 заявили, что владеют корякским языком. По всей вероятности, в это число входят и береговые коряки, владеющие родным алюторским языком. Корякский язык является языком коренного малочисленного народа РФ и относится к исчезающим.

Корякский язык распространен в северных и частично центральных районах Камчатки: в селах Каменское, Манилы, Оклан, Таловка, Слаутное, Аянка Пенжинского района и в селах Хаилино, Тиличики, Средние Пахачи, Пахачи, Апука, Ачайваям Олюторского района Камчатского края, а также в Тигильском районе Камчатского края. Кроме того, на нем говорят в Северо-Эвенском районе Магаданской области.

Язык сохраняется в отдаленных селах Камчатки, где по-корякски говорят только представители старшего поколения. При этом с младшими родственниками и знакомыми пожилые чавчувены говорят по-русски, а так как в исконных районах проживания коряков преобладает смешанное население, русский язык является доминирующим средством общения. В наши дни для этнических коряков-чавчувенов корякский язык — это язык их родителей, язык их детства и юности, язык их этнических корней. Известно, что в 2016 году корякский язык преподавался в шестнадцати населенных пунктах северного и центрального районов Камчатского края.

Тэличчак калеченма мую мытко… интернатык мытытвала. Уйӈэ амин интернатык ӄэкв’аӈ атвака. Мэтг’аӈ мыткотваӈволаӈ ӄонпыӈ, мыев’ воспитатели мучгин нымэлӄинэв’ тыттэль. Наконгыёлав’ӈыволамык юнэтык. Накэ… накэ… наконгыёлав’ӈыволамык, еӄин полынмытатык, еӄин энанмытатык, еӄин увик гитэк, ӄийталатык там имъеӄ имъеӄык. То ымыӈ ӈанко школак котваӈволаӈ ыньӈыг’ан валг’о уроко амин кэньӈыволаӈ домоводство. Ӈано ӈаей ӈанкэ ӈанэн ӈанэнурокык наконгыёлав’ӈыволамык, еӄин пичгу нэкутэйкыӈнэв’, еӄин картошкав’ нако… нако… накочистиньӈывоӈнав’, то еӄин, еӄин амин ыпакв’и накопаньӈывоӈнав’. Имъеӄин наконгыёлав’ӈыволамык. То эмэт ӄэймэӈ ӄуччев’ урокык кыг’эв’ын ӄайыкмиӈу омакаӈ наконгыёлав’ламык. Амин, ею ӄок аму имъяӄпилляӄу мыткутэйкыӈнэв’ станки, станок, станкак амин ӈаей, кэв’ӈволаӈ, амин, ӄылаволэн вэтгыйӈо ымыӈ ӈаей мочгынан наконгыёлав’ӈыволамык. То ымыӈ еӄин амин вагальыткоёльго тэйкык, ымыӈ ӈаей наконгыёлав’ламык. Яӄам г’опта, яӄам имъеӄин наконгыёлавӈыволамык. Наӄам мую мытковаломӈволаӈ г’ам имъеӄин, г’атав’ ӄун еӄин накэв’ӈыволамык яӄам ыньӈыг’ан. То ымыӈ, амин, воспитателя наконаӈаӈъяв’ӈыволамык, еӄӄым мучгин воспитательница ӄуллу, кэв’ӈыволаӈ, амин украинкин. То ычгин ӄуликв’и ымыӈ наконгыёлав’ӈыволамык ыйык… ыйыкнымйычг’ыкинэв’ ӄуликв’и. То ӄымэль ӄун эчги ымыӈ еппы гымнан г’оптымыӈ ычгин ӄуликв’и тыттэль, тыттэль гаймо тыкулӈыӈнэв’. Тыттэль гымык нымэлӄинэв’ ӈаей ӄуликв’и, украинские ӄуликв’и. То ӄэймэӈ амин кыг’эв’ын вот амин урок ӈаен физкультура кэв’ӈыволаӈ. Нако… тигэ мыткэ… гэмгэ ӈано тигэ наколпыӈйыламык. Ӄэйгут нылэйтымую тигылг’атык. Эв’ын-чам, о…: «Ӄэпыгынав’ тигу г’ам. Яӄам еӄин-ӈын ӄылэйки». Мытког’эньӈэччейӈволаӈ ӈано, эв’ынчам мытколалаӈ. Ын выг’аёк мэтг’аӈ мыткоӈволаӈ ялекочг’атык тигычитык. Вот ынӈыг’ан мыткоёнаньӈыволамык.

То ятан амин ӈанӄо гэеӄмую-ӄи ынано в’аняваллыг’ымую мойкакычг’энаӈ. Ӈэвэӄ мыткоӈволаӈ мойкакыльг’ычг’энаӈ в’аняватык, мойыкъельычг’энаӈ, накокытг’айӈаламык. То накоӈволамык ивык: «Кытыл ыньӈыг’ан ав’аняватка! Аммэльгытаньӈычг’энаӈ ӄыв’аняват. Кытыл ав’аняватка ыньӈыг’ан». То ӈано ыньӈыг’ан мыччоналла. То амин мую интернатык г’оптымыӈ нымэлг’эв’ увикив’ мыткогэтаӈвоӈнав’. Уйӈэ-йын микыйык мэкив’ ӄэкв’аӈ эгитэкэ. Ынпычг’ыйык наконгыёлав’ӈыволамык. Еӄин амин ӈэвэӄ мую нэлэйтымую, накэв’ӈыволамык: ыньӈыг’ан, ыньӈыг’ан, ыньӈыг’ан. То яӈъя амин школак эмамалваӈ валг’у кымиӈу, мыев’ кокалечеллаӈ. Ӄуччев’ амин ӈанкакэнав’ эв’ын эв’ын эв’ын эв’ын в’уйвыкинэв’ ӈанкакинав’ мэльгитаньӈыкмэӈыпэлляӄо. То мую нако… нак… эмамалваӈ нак… нак… наконэкаӈ накогэта[ламык]. Нако… кэв’ӈыволаӈ амин: «У, ыннею ыно, ӄыгит, ыно местные!» То г’эм амалваӈ ӄэкв’аӈ накотвыӈволамык. То уйӈэ мую еӄин амин эникэкэ, аӈотав’ка, мыт… яӄам уйӈэ мыт… уйӈэ ыньӈыг’ан яӄам мыткогэ[таӈвоӈнав’]. Инмы унмык ӈанкачыко амин ӄэкв’аӈ мыткотваӈволаӈ г’ам, уйӈэ аяйнаткока.

Перевод:

Когда мы учились в Тиличиках, мы жили в интернате. В интернате не было плохо. Хорошо мы там жили всегда, потому что воспитатели наши хорошие очень. Нас учили жизни. Нас учили, как полы мыть, как стирать, как за собой следить, косички заплетать, всему [учили]. И всегда там в школе у нас были такие уроки, как называют, домоводство. И вот на этих уроках нас учили, как еду готовить, как картошку чистить, как супы варить. Всему нас учили. И даже на некоторых уроках вместе с мальчиками учили [другим технологиям]. И вот всякие разные детали мы делали на станках, как называют, мужской работе всякой нас обучали. И всему [обучали], даже табуретки делать, всему этому обучали. Всему, самому разному нас обучали. Мы всё слушали, что говорят нам, прямо так [и делали]. И вот воспитатели нас учили песни петь, а одна воспитательница, говорят, была с Украины. И их [украинским] песням нас учила, с её родины песням. И даже до сих пор все эти песни очень мне нравятся. Очень мне по душе эти песни, украинские песни. Да ещё и урок физкультуры, [как] называют. Лыжи каждому из нас дали. А мы ведь совсем не умели на лыжах кататься. И всё равно, о…: «Надевайте лыжи. Как-нибудь уж шагайте». Так и падаем, [но] всё равно идём. А потом хорошо мы начали кататься на лыжах. Вот так мы и жили.

Но только тогда почему-то нам нельзя было говорить по-своему. Если мы начинали по-своему разговаривать, на своём языке, нас ругали. И начинали нам говорить: «Не надо так разговаривать! Только по-русски говорите. Не надо разговаривать так». Вот так мы жили. А вообще мы в интернате хорошо друг к другу относились. Никто ни на кого плохо не смотрел. Старшие [ребята] нас всему обучали. Если мы что-то не умеем, объясняют нам: так, так и так. А отдельно другие в школе были дети, потому что тоже учились. Чужие нам были дети поселковые, тамошние русские ребятишки. И к нам они плохо относились. Они говорили: «У, эти, гляди, местные!» И по-всякому нас обзывали. Но мы никогда не злились, не относились к ним плохо. Хотя в душе очень плохо было, всё равно не грубили.