Язык сето

Язык сето — Seto kiil'

Этнический язык сето

Уральская семья — финно-угорская подсемья — прибалтийско-финская группа — южная подгруппа — язык сето

Согласно переписи населения 2010 года, в России проживает 214 сето; 123 из них — в Псковской области, в местах традиционного проживания, и 75 — в Красноярском крае. Остальные сето дисперсно расселены в других регионах Российской Федерации. Так как при переписи некоторые сето назвали себя эстонцами, а в России также проживают эстонцы, невозможно определить реальное число российских сето. В частности, в Красноярском крае в ходе экспедиций 2019 и 2020 годов было выявлено существенно больше этнических сето. В Печорском районе Псковской области также больше сето, чем засвидетельствовано в переписи. В Красноярском крае, куда сето переселялись по аграрной реформе Столыпина с конца XIX до начала XX века, потомки переселенцев компактно проживают в двух деревнях в Партизанском районе (Хайдак и Булатновка) и в деревне Новая Печера в Рыбинском районе3.

Сегодня язык сето находится под угрозой исчезновения. Если рассматривать его с точки зрения факторов витальности ЮНЕСКО3, вырисовывается следующая картина:

1. Передача языка от поколения к поколению: 3 балла («Язык больше не передается дома детям как родной. Наиболее молодые носители — поколение родителей. В этом случае родители продолжают обращаться к детям на своем языке, но дети им уже не отвечают на этом языке»).

2. Общее число носителей языка: в России по переписи населения десятилетней давности — 119 человек3, но есть основания полагать, что носителей больше.

3. Доля носителей языка в общей численности населения: 2 балла («На языке говорит меньшинство»).

4. Области употребления языка: 2/3 балла («Язык используется в ограниченных социальных сферах и в нескольких функциях» / «Язык используется в семье во многих функциях, но доминирующий язык начинает проникать в семейную сферу»). Этот фактор зависит от состава семьи и возраста ее членов.

5. Использование языка в новых областях и СМИ: 0 баллов («Язык не используется ни в каких новых сферах»).

6. Наличие материалов для изучения языка и приобретения навыков грамотности: 0 баллов («Орфография отсутствует»), поскольку, по утверждению информантов, букварь, созданный в Эстонии на базе местных говоров из-за больших языковых отличий не подходит носителям сето, проживающим в России, в особенности в Сибири.

7. Государственная политика в отношении данного языка, включая его статус и использование: 3 балла («Пассивная ассимиляция. Отсутствует выраженная политика, касающаяся миноритарных языков; использование доминирующего языка превалирует в публичных сферах»).

8. Отношение членов общины к родному языку. Здесь наблюдаются большие различия среди разных этнолокальных групп. О сибирских сето можно сказать: 5 баллов («Община привязана к своему языку и желает видеть укрепление его позиций»). Гораздо ниже уровень языковой лояльности у печорских сето: 2 балла («Только небольшое число благосклонно относится к сохранению языка; большинство группы индифферентно или неблагосклонно к передаче языка»).

9. Вид и качество документации. По этому критерию трудно сделать выбор. С одной стороны, нельзя сказать, что «Нет никакой основы» (0 баллов), с другой стороны, до следующей отметки по шкале имеющиеся материалы не дотягивают (1 балл: «Существуют краткое грамматическое описание, небольшой словарь и фрагментарные тексты. Аудио- и видеоматериалы отсутствуют, непригодного качества или не имеют аннотаций»). Условно по данному критерию можно поставить 0,5 балла.

Расшифровка.3

Maˀ küss’e / maˀ küss’e imä gäst / õt kui ti naks’it juuma l‘iikvat. Ну / imä üt’el‘ õt / ku sõda nakas‘ p’ääl’e / ol‘ veiga halvastõ poodi viina ga / a s’ään’est / nik sukru ja / v’eiga rassõ ol‘ sajaˀ / osta kost olõõs midägi s’ään’est // И вот / rahvas‘ kääve aptiki / a s’ääl ol‘ liikva / veid’o / kes tahtsõ tuu ost‘ // Ну / hil’l’okõči hil’l’okõči rahvas‘ nakas‘ juuma / l’iikvat. Ну / kui / nu / ka ol‘ / ну / rassõ s’ääne juuk’ / ну / v’eiga p’ääl’e l’iikva pan’d‘ näid magama. Ну / mis s’ääl / ütel’d’ä? Ну / p’ääl’e sõa liikvat jeivä. L’iikvat ol‘ v’eiga pall’o, aptikih müüdi / ja // 9) A maˀ ei tiä parhella om l’iikva vai ei ollaˀ / maˀ olei am jo aptikih olnu // Может koh vil om / s’el’l’e / pal’n‘itsah kõgõ narkoos‘i / l‘iikva ga inn‘e t’et’t’i. Imäl ol‘ ka appendicit / сказать / pan’ti lõikust t’eg’emä / panniva maskõt l’iikva ga / suu b’ääl’e. Imä hin’gäs’ / hin‘gäs’ s’oo liikva lõhnu / ja nakas‘ laul laulma. Tohtri tul’l‘ mano üt’el‘ / hospati kost s’oo naistõ rahvas‘ om? Tuu / t’im’ä om Pecheri kül‘ast. Какой эфир?! määne liikva?! / t’imäl’l’e vaja panda обезболивающие. Maˀ ga proomõ juvvaˀ l’iikvat / luicõ t’äüs‘ / üč vuur‘. Tuud l’iikvat tohõi kuuma võtta p’ääl’e / kül’mä vett / palotas suud v’eiga. Mull vel’i kadona / ol’ etmäne pido meil / maˀ ol‘ poiskõnõ vil. Ka jeivä l’iikvat / lava bääl ol‘ kuuma kartohka. T’imä võtt‘ s’is kuumõ kartohkit p’ääl’e. T’imä nakas‘ k’iskma magama. Taga tarrõh põrmadu b’ääl panniva magama t’immä. Hospadi / ku nakas‘ t’immäl kõttu ajama. Maˀ jo lac’ ol’i / mõtl’i / ну / parh’illa t’imäl kõtt lahki aja. Vana inemizeˀ käävä ümbre / ütl’ivä / kul’l’a Edik / kul’l’a pujakõnõ / kul’l’a Edikõnõ / hõn’ga saˀ hot‘ veid’okõči / ну / laskõ hot‘ p’irru / hot‘ / вот такие вот это.

Перевод

Я спросил маму, <что> как они стали пить эфир. Ну, мама сказала, что когда началась война <на>, в магазине было очень плохо с вином, а такое, как сахар, <и> очень сложно было достать, купить ничего такого было негде. И вот народ пошел в аптеку, а там был эфир, немного, кто хотел — тот покупал. Потихоньку-потихоньку народ начал пить эфир. Ну, как, ну, тоже очень тяжелый такой напиток, очень <на> эфир усыплял их. Ну, что там сказать? Ну, после войны эфир пили. Эфира очень много было в аптеках, продавали, да. В эфире сето и камасинцы… А я не знаю, есть ли сейчас эфир в аптеках или нет: я давно уже в аптеке не был. Может, где еще есть, потому что в больницах раньше всегда наркоз эфиром делали. У мамы <тоже> был аппендицит, <сказать>, положили (ее) операцию делать, надели маску с эфиром на рот. Мама вдыхала, вдыхала этот запах эфира и стала песни петь. Пришел врач, сказал: «Господи, откуда эта женщина?» Та, она из деревни Печеры. Какой эфир?! Какой эфир?! Ей нужно поставить обезболивающее! Я тоже пробовал пить эфир, полную ложку, один раз. Этот эфир нельзя горячим закусывать, холодной водой (надо): очень рот жжет. У меня был брат ушедший, у нас был какой-то праздник, я еще мальчишкой был. Тоже пили эфир, на столе была горячая картошка. Он закусил тогда горячей картошкой. Его начало клонить в сон [клонить спать]. Его положили в задней комнате на пол спать. Господи, как начало у него живот пучить. Я еще ребенок был, подумал: «Ну, сейчас у него живот лопнет». Старшие [старые люди] ходят вокруг (него), говорили: «Дорогой Эдик, дорогой сынок, дорогой Эдичка, ну, выдохни ты хоть немножко; ну, пукни [пусти лучину] хоть», вот такие вот это…